Лидер белорусской социал-демократической партии "Громада" Александр Козулин, отбывающий наказание за хулиганство, был освобожден на три дня для присутствия на похоронах жены, скончавшейся 23 февраля в Минске, сообщает агентство "Интерфакс" со ссылкой на бывшего адвоката Козулина Игоря Рынкевича. Начальник колонии привез Козулина домой в ночь на вторник, около двух часов по московскому времени.

— По возвращении в колонию вы намерены вновь объявить голодовку? Действительно ли это так?

— Если меня не выпустят из колонии, то я буду продолжать голодовку. Вернувшись в колонию, я хочу посмотреть, какие будут дальнейшие действия властей. Если меня выпускают, и мы начинаем вести нормальный цивилизованный диалог, начинаем двигаться в сторону улучшения всех аспектов ситуации и в стране, и во взаимоотношениях с Евросоюзом и США, то какой смысл мне объявлять голодовку? Я буду просто нормально, спокойно и активно участвовать в этом процессе и помогать нашей стране.

— Также сообщалось, что за эти три дня, пока вы в Минске, вы намерены подать в суд на Лукашенко за моральные страдания Ирины Ивановны?

— Какие тут моральные страдания? Это были публичные оскорбления. Я сейчас не хочу превращать похороны моей жены в политическую акцию, если меня к этому не вынудят. В принципе, все вопросы мы можем решать по-человечески, цивилизованно. Вопрос зависит не от меня, а от самого Лукашенко. Если будут по-прежнему издевательства, то я готов к самым решительным действиям. Но пока я не намерен обращаться в суд в эти три дня. Я намерен подождать и посмотреть, как будут развиваться события.

— Вы будете обжаловать действия непосредственно администрации колонии из-за того, что происходило в эти последние несколько дней?

— Вы понимаете, здесь ведь вопрос какой — при чем здесь администрация колонии? Мы должны трезво смотреть на вещи. Администрация колонии не решает ничего. Все, что ей приказывают, все она сделает. Зачем мы будем подавать какие-то заявления или еще что-то на людей, которые не имеют к этому никакого отношения?

— Вы намерены обращаться с просьбой о досрочном освобождении?

— Просьбы о досрочном освобождении у меня никогда не будет. Я — невиновный человек. Я нигде, ни на одной бумаге никогда не подписался «осужденный», я всегда подписываюсь «незаконно осужденный» или «подвергающийся политическим репрессиям и гонениям».

— Вы по-прежнему намерены настаивать на признании вас невиновным и на вашем безоговорочном освобождении?

— Совершенно очевидно, что Лукашенко мог сохранить лицо, выпустив меня по амнистии уже давным-давно. Я не знаю, как можно вообще поступать, когда человек невиновен. Лукашенко прекрасно знает, что дело против меня сфабриковано. Все эти годы цинично, с особой жестокостью издевались надо мной и моей семьей.

Но вопрос в том, что есть личное, а есть то, что касается общего блага. Я готов подняться над личным, уйти ото всех этих моментов ненависти и злобы, у меня этого нет. У меня нет ненависти, злобы, раздражения к Лукашенко. У меня есть глубокая скорбь и глубокое сожаление, что он так поступает.

— То есть вы готовы сесть с ним за стол переговоров?

— Конечно. Если власти готовы, то пора проявить свою добрую волю и показать свою человечность, что в них есть некое светлое начало, есть милосердие и сострадание. Белорусы ведь чем всегда отличались? Они всегда в беде помогали друг другу.

— Что может быть предметом этих переговоров?

— Предметом этих переговоров может быть существенное изменение ситуации в стране, улучшение взаимоотношений с Евросоюзом и США. Когда со мной все это обсуждали, я говорил — я являюсь не предметом торга, а субъектом международной политической деятельности. Поэтому давайте расставлять акценты правильно. Я готов сделать все возможное, чтобы в нашей стране было процветание, добро, свет, милосердие и сострадание.

— На фоне того, что всех политзаключенных, кроме вас и Андрея Кима, освободили, ожидаете ли вы, что вас отпустят?

— Я всегда ожидаю худшего. Я привык к этому.

— То есть вы не питаете надежды, что вас в ближайшее время отпустят?

— Нет, я не питаю никаких иллюзий. Здесь ведь вопрос в том, сможет ли Лукашенко переступить через самого себя.

— Действительно ли вы намерены обратиться к Александру Лукашенко с просьбой предоставить на Московском кладбище место для захоронения Ирины Ивановны?

— Намерен обратиться с письмом к Александру Лукашенко с просьбой предоставить место на Московском кладбище для захоронения Ирины Козулиной. Сейчас готовятся обращения к Лукашенко от представителей всех демократических сил Беларуси и мое личное обращение.







По материалам БелаПАН