«В мае 2004 года, после очередного избиения в ШИЗО группой «Тайфуна», 8 осужденных написали жалобы в городской суд. Оперативник М* ., узнав об этом со слов заключенных, начал вызывать этих людей к себе в кабинет и стал сажать этих людей на стул, пристегивать наручниками и избивать до тех пор, пока осужденные не забрали обратно все жалобы. Однажды тот же М. в нетрезвом состоянии пришел в барак 7-го отряда в 2.00 ночи с «Тайфуном». Подняв всех осужденных, они поставили их на растяжку** и начали издеваться».

«Документы, подготовленные к рассмотрению на УДО (условно-досрочное освобождение), могут лежать в суде по несколько месяцев. Но для желающих обойти эту бюрократическую процедуру существует такса — $700, — и ты на свободе».

«Все это происходит при почти полной наркотизации всей колонии — около 70% обитателей «Металлки» являются системными наркоманами. Ситуация с наркотизацией колонии, видимо, выгодна руководству: и колонисты под колпаком, и приработок существенный… Наркотики чрезвычайно легко попадают в зону, в том числе через охраняемый забор, через руки известных администрации лиц».

«Осужденные особо подчеркивают бесполезность обращения в официальные надзирающие органы, в частности, к прокурору по надзору СПб Голубчикову — их жалобы игнорируют».

Как оно на самом деле

Естественно, руководство ФСИНа, объявляет все это отдельными эксцессами. Это действительно принципиальный вопрос: что происходит — единичные случаи беспредела или виновата сама система исправительных учреждений?

Корреспонденту «Новой» удалось связаться с несколькими осужденными, отбывающими в настоящий момент наказание в различных колониях. Они рассказали о том, что представляет собой так называемый «режим».

Евгений (отрицательно настроенный осужденный «авторитет»):

— Все начинается с этапа и его ломки. Заходишь к начальнику.

— А, из Владимира… — и пару ударов в челюсть. — Ты кто по жизни?

В Мордовии головная колония Потьма. Нас загнали в карантин. Я сидел в камере один. Заходит опер. Доложи по форме, сколько вас в камере, кто, чем занимается, за что сидит. Если пишешь это, то автоматически ставишь подпись о сотрудничестве с администрацией. Зона такого не прощает.

Шить ментовской камуфляж, делать наручники или колючую проволоку я отказывался, сажали в ШИЗО на 15 суток, но я там сидел по нескольку месяцев. Осталось, например, 2 дня до истечения срока, и мне говорят: почему у тебя пуговица верхняя не застегнута, отправляют в ШИЗО на 15 суток и потом опять.

На зоне нас сперва делят на «красных» (активистов) и «черных» (блатных), потом рулят нами, стравливают. В начале 2000-х актив не лютовал особо. Теперь все изменилось. Они сдают и зэков, бывает и самих оперов, которые работают на зоне. Они отжимают «бабки», каждая секция должна администрации определенный план, например, с работающих в столовой — ежемесячно 50 тысяч рублей.

В актив, особенно в секцию дисциплины и порядка, привлекают долгосрочников от 15 и выше лет и сулят им УДО***. А потом в характеристиках какому-нибудь «козлу», который сидит за расчлененку, пишут «исключительно активный и исключительно добросовестный» — вот тебе и УДО.

Раньше СДП назывались у нас «самоохрана». Они стояли по всей зоне на постах, выполняли функции милиции, смотрели за работой, потом начальству докладывали. Им выдавали дубинки, рации. Рейды они проводили. Врываются в барак с арматурой и начинают избивать, потом шмон и изъятие личных вещей. Понятное дело, люди бунтовали, но все это на волю не выходило. А в 2005 году первую вышку мобильную поставили в Мордовии, и появился первый телефон на всю зону. Вот тогда все эти сведения на волю и поползли.

Естественно, сидельцы сопротивляются. Чаще всего вскрывая вены, но и не только вены, у нас на 17-й зоне в Мордовии был случай: вскрылся один, выложил свои кишки на тарелку, чтоб перестали избивать, несколько дней просидел без помощи, потом попросил нитку и иголку и сам зашился. Через пару дней встал, но тут его избили еще сильнее, он гнить уже начал. Его увезли, и больше мы его не видели.

Но раньше вся эта самоохрана как бы не очень законной была, а теперь она просто перекочевала в закон. Ведь сегодня официально глава СДП имеет право присутствовать на комиссии по постановке и снятию с профилактического учета. Формулировку придумывают сами. Например, склонен к побегу, к суициду, к дезорганизации. Или там склонен улететь в космос.